Как пора засыпать ― так пора начинать рассказ. Закрывай же глаза и слушай, лети со мной. Вот они идут ― Одинокий Волк, Соколиный Глаз и приятель Смурного Ветра, Ручей Лесной. Тихо, мирно и солнце прерий ползет ко сну. Над отвесной скалой удивленный застыл орел. Вот идущим под ноги ветер травой хлестнул, вот идущим вослед, как полынная тень, побрел.
Золотой и улыбчивый кто-то закат зажег... ничего не случится страшного, спи, дружок.
А они идут до Больших озер, где туман да тишь, где ложится неслышно ночь намочить бока, где сухой о борта каноэ шуршит камыш, и дорога их и ветрена, и легка.
Даже спрятанный амулет перетрет шнурок. Ничего не сокроешь важного на свету. Сохранит вдалеке идущих распятый бог. Улыбаясь, раскурит трубочку Маниту.
Всякий камень живой душой на заре поет. Закрывай же глаза и слушай...и слушай...вот...
Вот идут они — дни и ночи, леса, трава, притяжение бездорожья, чащоб, трясин. Но у храброго не закружится голова. Не скользнет по траве растоптанный мокасин. И Большие озера ждут впереди, вдали, серебром косяки сверкают на глубине. А поверху — да рябью — ветер Большой Земли. А в ночи засверкает дорожка к Большой Луне.
А они дойдут, Одинокий Волк, Соколиный Глаз, перейдут они горы, пролезут в крысиный лаз, просочатся водой, коль засыплет пути песок. Потому что Огромны озера и путь высок. До охоты большой, до волшебных лазурных вод — так положено, чтобы дойти, и Ручей дойдет.
А огромное море несет корабли вдали. Охранял их распятый бог — и они дошли.